Соционика подошла к рубежу, когда нужно сформулировать её методологию. В методологическом плане соционика опирается, казалось бы, фактически на те же методы, что и любая из традиционных наук социогуманитарного класса. Однако в каждом из общенаучных принципов она выводит на первый план такие особенности, которые не просто оттеняют её образ, а закладывают каркас совершенно нового научнопознавательного стиля. Методология соционических исследований чем дальше, тем больше вступает в конкуренцию с закреплёнными многолетней традицией приёмами господствующей в настоящее время научной парадигмы. В этом отношении соционика являет собой пример инакомыслия. Печально, но факт остаётся фактом: академическими учёными соционика воспринимается как диссидентка, недостойная войти в семью наук конца 20 века. Условимся считать, что в составе более или менее полных научных теорий обязательно присутствуют следующие разделы: структурапредмета исследования, законы её функционирования, классификация разновидностей предмета исследования, его генезис и развитие. Для того чтобы дать общее представление, я перечислю принципы соционической методологии по пунктам, а затем рассмотрю каждый из них в отдельности. Соционика, с моей точки зрения, опирается на четыре начала, которые образуют её специфику в каждом из вышеназванных теоретических разделов. Вот как я сформулировал бы их вкратце:
Соционика начинает свой анализ с дихотомий. Элементарная структура – это разделение целого на два противоположных полюса. Плюс не бывает без минуса. Каким бы ни было утверждение, на него всегда можно откликнуться не менее, чем двояким образом – согласиться или оспорить. Сказать «да» или сказать «нет». Один из излюбленных приёмов соционического анализа – тетратомия, или выделение структуры из четырёх составных частей. Тетратомия является ничем иным, как пересечением двух дихотомий. Кроме категоричных «да» и «нет» появляется «да и нет», а также «нет и да». Тетратомия как высокотехнологичный способ анализа понемногу заво ёвывает себе позиции в качественных теориях. Теория типов личности у Акоффа и Эмери [5] построена в полном соответствии с этой технологией. Они описывают четыре типа адаптации к среде: объективный экстер налист, объективный интерналист, субъективный экстерналист и субъек тивный интерналист. В основу положены две дихотомии: воздействие на среду и чувствительность к среде. Ещё один пример тетратомии. У Р. Докинза в книге «Эгоистический ген» [6] описывается психологическая игра «Парадокс заключённых». Она представляет собой выбор одного из четырёх вариантов – комбина ций дихотомических стратегий двух игроков: 1) взаимная кооперация, 2) взаимный отказ, 3) первый кооперирует, второй отказывается и 4)первый отказывается, второй кооперирует. На эту схему опирались в своих исследованиях коммуникации в диаде американские психологи Дж. Тибо и Г. Келли. Хотя и в количественных дисциплинах без качественных теорий не обойтись. Математику невозможно себе представить без декартовой сис темы прямоугольных координат, делящих плоскость на четыре четверти.
Эти четверти образованы двумя дихотомиями, полюса которых обозначены плюс и минус. Плоскость, таким образом, оказывается поделенной на четыре координатных угла: ++, +-, – –, – +.
За четверичность (кватерность) боролся в своё время Юнг [3]. Науки прошлого чаще всего построены на троичном принципе. Это доминирующий стиль в науке, исследующей незавершённые, неравновесные процессы. Стабильные же структуры строго симметричны, уравновешены. Поэтому количество их структурных единиц обязательно чётно.
Вот лишь некоторые примеры нечётности. Давняя психологическая триада ум-чувства-воля. Гегелевские тезис-антитезис-синтез. Доиндустриальное, индустриальное и постиндустриальное общества у Д. Белла. Три коммуникативных позиции в трансактном анализе: родитель, ребёнок, взрослый. Три канала в нейро-лингвистическом программировании: визуальный, аудиальный, кинестетический.
Соционика вынуждена восполнять троичные структуры до четверичных.В психологической триаде не хватает компонента «воображение». У Гегеля пропущен антисинтез. Д. Белл не включил в свою схему переходное общество. В трансактном анализе отсутствует коммуникативная позиция «старик». Нейролингвистические программисты не считаются как с отдельным с четвёртым каналом сигнального обмена – эмоциональностью.
Практика свидетельствует, что четверичность имеет внутреннюю асимметрию. Четвёртый член тетратомии выталкивается, оказывается как бы полувключённым в структуру. За счёт этого система приобретает возможность управлять своей динамикой: выходить из равновесия, удаляя плавающий член, или восстанавливать гомеостаз, возвращая его.
Формула такой структуры с регулируемой чётностью: 3+1.
Интерактивный значит действующий в режиме свободного диалога, обмена коммуникативными позициями. Обычный функционализм предполагает заданную, одностороннюю зависимость между двумя переменными. Поэтому его ещё называют ролевым.
Толкование функции как роли очень распространено в социогуманитарных дисциплинах. Словарь [9, с. 543] даёт следующую расшифровку понятия «функция»: обязанность, круг деятельности, назначение, роль. Во всех этих синонимах присутсвует общий знаменатель – векторность, позиционность, разделённость на причину и следствие.
В рамках этого же толкования лежит математическое понятие функции. Математическая функция – это зависимость между переменными величинами, когда изменение одной из них однозначно соответствуют изменению другой: y = f (x). И здесь присутствует однозначная векторная направленность, заданность причины и следствия. Пример из области философских наук. Философия прагматизма считает мышление функцией практического действия. В функцию вкладывается смысл подчинённости, инструментальности, жёсткого следования. Выросший на этой методологической почве бихевиоризм сводит функционирова ние к схеме стимул – реакция. Обобщая эти примеры, запишем формулу ролевого функционализма:
A – > B.
Более адекватной будет картина, когда учитываются два взгляда на одно и то же отношение – прямой и обратный. Расширенное толкование функционализма по сути опирается на понятие функциональной системы.
Автор теории функциональных систем П. К. Анохин определял функцию как приспособление организма к условиям окружающей среды. Функция тем самым вобрала в себя механизм обратной связи. Эти принципы прочно вошли в общенаучную парадигму только после создания кибернетики.
Структурный функционализм Т. Парсонса и Р. Мертона также опирается на ролевое понимание функции с разделением прямых и обратных связей.
Для обратной связи, регулирующей ролевое поведение индивидов в пре делах нормы, был специально введён термин социальный контроль.
Прямое и обратное функционирование эквивалентны понятиям детерминация и компенсаторность. Никогда не бывает стопроцентной детерминации одного явления другим. Компенсация наступает тем раньше, чем более жёстко осуществляется прямое воздействие.
Компенсаторным реакциям уделял пристальное внимание К. Юнг. Он разошёлся по вопросу толкования сновидений со своим учителем Фрейдом, так как не соглашался, что в образах снов напрямую раскрываются вытесненные в подсознание мотивы. Юнг отдавал приоритет не прямым, а обратным связям сознания и бессознательного.
Будет упрощением сводить функцию к закреплённой роли, как это делает ролевой функционализм. Иначе получим искусственную связь, послание неизвестному адресату. Вернее, адресат может быть любым. Окружающая среда, оставаясь не более, чем пассивным фоном, недооценивается.
Системный функционализм запишем формулой, содержащей две противонаправленные стрелки, одна из которых символизирует прямую связь, а другая обратную:
A – > B <-
Шаг ещё дальше в углублении понимания функционализма сделал американский психолог и социолог Дж. Мид. Он заложил основы принципиально иной трактовки функции. Человеческое «Я», по Миду, формируется в ходе социального взаимодействия. Решающее значение при этом принадлежит не столько правильному разыгрыванию роли, сколько принятию на себя роли другого. Эта концепция получила название интеракционизма. Если главное достижение системного функционализма заключается в механизме обратной связи, то интерактивное функционирование упор делает на обмене ролями между субъектом и объектом, управляющим и управляемым. На место асимметричного взаимодействия встаёт взаимодействие симметричное, свободное, договорное.
В полноценной интеракции прямые и обратные связи сливаются, действуя одновременно. Запись интерактивного отношения между сторонами примет следующий вид:
A <-> B.
Но можно пойти и ещё дальше. Отношение сторон в режиме интеракционизма – это всё же только полусинтез субъекта и объекта взаимодействия. Попытки полного синтеза увенчались успехом в теории квантовой физики. Взаимодействия на уровне микромира имеют принципиально иной характер, чем в макромире.
Взаимодействие микрочастиц представляет собой не просто обмен «ролями», а настолько глубокую интеграцию элементов в надсистему, что противоположности в ней сливаются полностью и становятся неразличимыми. Взаимопроникновение лежит в основе «шнуровочной» философии природы Джеффри Чу, полагающего, что Вселенная – это сеть переплетающихся событий, а не совокупность элементарных частиц.
Это путь к абсолютному интеракционизму. Энергетические волны, то есть сама материя взаимодействия становятся в микромире первичным началом. Она порождает сами объекты. Частицы при таком функционировании не более, чем сгустки энергетических полей. С точки зрения макронаблюдателя, функциональная связь берёт безраздельную власть над своими носителями. Этот вариант интеракционизма запишем при помощи знака эквивалентности, передающего динамическое равенство субъекта и объекта:
A B.
Аналогичный подход есть и в соционике. Он построен в рамках так называемой релятивной соционики [10], законы которой начинают сказываться при близких и очень близких коммуникативных дистанциях. Однако это уже отход от привычной теории интертипных отношений А. Аугустинавичюте, базирующейся на смешанном, системно-интерактивном понимании функционализма.
Подведём итог нашим расуждениям. Мы пришли к тому, что существуютаналитический и синтетический классы взаимодействия. К аналитическому функционализму принадлежат ролевые и системные теории, а к синтетическому – интерактивные. Соционика стремится работать как с тем, так и с другим. Всё зависит от коммуникативной дистанции – тесноты связи между объектами.
При далёкой коммуникативной дистанции функция понимается как вектор, направленный на любой объект, либо в качестве стимульного воздействия, либо в качестве реакции. При близкой дистанции функция понимается как интеракция, то есть постоянный обмен ролями вплоть до замены диады её эквивалентным заместителем – интегральным типом.
Большинство учёных противится стандартизации структур. Вошло в привычку для каждого явления разрабатывать его собственную, неповторимую структуру. Из-за этого количество научных теорий, в основе которых лежит каждый раз новая схема, не поддаётся исчислению.
Наибольшей критике соционика подвергается именно за принцип стандартной типологии. Одна из психологических причин противодействия, видимо, заключается в том, что науку социогуманитарного класса сплошь и рядом делают не сайентисты, а гуманитарные социотипы, особенно ЭИЭ.
Почему же тогда никто не критикует формальную логику за принцип 16 логических связок? [8, с. 229]. А ведь это те же самые единые структуры. Любое сложное суждение сводится к той или иной их комбинации. Наверное потому, что такой подход не задевает душевную жизнь человека.
В голове большинства учёных не укладывается, что любой объект или явление в этом мире имеет свойство принадлижать к одному из универсальных типов. Единство мира с пафосом декларируется, но поиски универсальных структур осуждаются. Исключение делается разве что для микроуровня.
В 1953 г. Ф. Крик и Дж. Уотсон открыли универсальный генетический код. Было установлено, что четыре сорта нуклеотидов кодируют последовательность аминокислот любого белка. Таким образом, создана молекулярная типология живого. Последствия овладения этим кодом привели к революции в биологии.
В то же время открытие К. Юнгом инвариантов хранения информации – архетипов коллективного бессознательного – осталось не оценённым по достоинству. А ведь единая система представления информации о любых объектах открывает путь к автоматизации и формализации огромных массивов знаний.
Тип часто превратно толкуют. Хотя им как термином и пользуются, но заявляют, что чистого типа нет, что все системы смешанные. В действительности не приемлют тот тип, который понимают как жёсткий структурный образец, как твёрдое кристаллическое образование. Если уж соционический тип и сравнивать с кристаллом, то не с твёрдым, а с жидким.
В жидком кристалле нет застывшей кристаллической решётки, но всё же сохраняется упорядоченность частей. Именно так понимает тип соционика. Хотя отдельные составляющие типа количественно и меняются, но пропорции между ними всегда остаются в каких-то заданных пределах.
Нынешнюю фундаментальную науку трудно себе представить неэволюционной. Диалектический прорыв совершился в 19 веке, когда умы учёных захватили теории Ч. Дарвина, Г. Спенсера, Г. Гегеля. Однако сам термин «диалектика», как ни странно, понимается по-разному.
Широко известно понимание развития как энантиодромии (др. греч. «встречный бег») – смены одной противоположности на другую. Диалектическая логика отрицает законы логики формальной, и прежде всего закон исключённого третьего. А это ведёт к абсолютиза ции кризисной стороны развития: все процессы оказываются переходными, устойчивые состояния исчезают. С другой стороны, диалектику издревле понимали как здоровую полемику, столкновение различных точек зрения для сравнения позиций и выработки более адекватной, более полной картины явления. И здесь уже акцент делается не на смене одной крайности другой, а на их согласовании и сосуществовании.
Соционическая методология работает по принципу относительного пе ревеса одной противоположности над другой. Диалектический принцип в ней преломляется так: противоположности соревнуются между собой, но исход этой битвы предрешён. Одна крайность всё же является доминирующей тенденцией, а другая её дополняет, уравновешивает, но никогда не вытесняет окончательно.
Принцип эквифинальности утверждает, что любая подсистема стремится обрести оптимальное для себя место в рамках той или иной системы, между которыми она имеет выбор. Развитие может идти по прямой или извилистой траектории, но его градиент всегда направлен в сторону единственной организации частей. Это и есть свойство финальности, прегнантности (гештальт-психология), архетипичности (аналитическая психология).
Финальное состояние достигается далеко не сразу. Разворачивается долгий или короткий процесс апроксимации, центрирования, вызревания. Самоцель осознаётся путём мучительных поисков своего Я.
Из принципа эквифинальности вытекают законы конкуренции сходств, а не противоположностей. Типовергенция как движение к типу представляет собой генезис слабо структурированных, рыхлых систем, подталкиваемых конкуренцией со стороны подобных им образований в направлении большей упорядоченности.
Реальные процессы движения во времени, таким образом, моделируются в виде спирали, которая может сходится (эволюция – превращение энергии в информацию) или расходится (инволюция – превращение информации в энергию) [11]. Временная траектория системы вырабатывается как баланс между двумя факторами единого процесса самоорганизации, благодаря которому живые системы отличаются от неживых, подчиняющихся закону нарастания хаоса.
Юнг высказывался о развитых системах как о дифференцированных, специализированных. Принцип индивидуации – юнговское понимание онтогенеза – это освоение ресурсов собственной личности через нахождение своего места в коллективной структуре. Тип постепенно вписывается в систему более высокого порядка как её неотъемлемая подсистема. Развитие трактуется не как бесконечно повторяющаяся энантиодромия, а как интеграция всё более специализирующихся частей. Юнг так разъяснял эту мысль: «Но дело не в переходе в противоположность, а в сохранении прежних ценностей вместе с признанием их противоположности» [1, с. 118].
С продвижением вверх по эволюционной лестнице симметрия сменяется асимметрией. Чем больше непарных функций в системе, тем сильнее её потребность в кооперации. Надстраиваются всё новые и новые уровни системной иерархии.
Допустим, что конкурируют две методологии за право быть выбранной для исследовательской работы. Одну из них назовём методологией Y, а другую – Z. Они противоположны по основным требованиям к конечному научному продукту. Представлю эти различия в виде сопоставительной таблицы:
| методология Y | методология Z |
|---|---|
| нечётная структурность (в основе – трихотомия) | чётная структурность (в основе – тетратомия) |
| под каждую проблему | стандартизация структур |
| новая классификация | единая сквозная типология |
| функционализм ролевой | функционализм интерактивный |
| развитие как движение от типа, универсализация | развитие как движение к типу, специализация |
Проблему выбора я усматриваю не в том, какая из методологий более правильная. Нетрудно догадаться, что они обе эквивалентны и равнодоказуемы. Задача в том, чтобы определить, какую из них применить в каждом конкретном случае. Надо оговориться, что меня не будет инте ресовать случай личной приверженности, когда какой-либо аналитический аппарат нравится или не нравится по причине вкуса. Оставлю без внимания и вариант случайного, хаотического выбора.
Первый критерий выбора достаточно прост: выбирай что-то новенькое. Если к моменту выбора господствует методология Y, то выбирать лучше Z. И наоборот, если Z уже давно приелась, то выбрать лучше Y, так как она автоматически будет восприниматься как более прогрессивная.
Во-вторых, критерий выбора может касаться характера самого предмета приложения методики. Если исследуемая проблема достаточно проста и свежа, причины и следствия в ней легко разделяются, количество действующих факторов невелико, то лучше остановить свой выбор на Y.
Однако если вы столкнулись с проблемой многофакторной, с закольцованными, трудно различимыми причинами и следствиями, да к тому же она замусолена, изрядно запутана противоположными подходами, то не колеблясь останавливайте свой выбор на методологии Z. Наконец, если вас в силу каких-то причин не устраивает ни тот, ни другой вариант, вы можете пойти на компромисс. В основу результирующей методологии положить, допустим, Y и дополнить её элементами Z.
Или же в основном опереться на Z, но произвести дополнение какими-то элементами из Y.
Пример второго варианта дополнения будет, например, таким:
Читатель, наверное, без труда понял, что именно на такую исследовательскую программу ориентируется школа социоанализа. Методологические принципы других школ соционики либо чётко не формулировались, либо просто не публиковались. Даже если бы они и не совпали с изложенными в настоящей статье, тем не менее существуют внешние силы, перед лицом которых соционикам лучше держаться вместе.
Соционические ростки инакомыслия ныне глушат. Однако искоренить полностью не получается: руки не доходят. Сами психологи находятся в бедственном положении, да и плюрализм эпохи такие действия не приветствует.
Соционику скорее погубят сами соционики – нетерпеливые, заносчивые, не умеющие поладить друг с другом. Возмущает их этический нигилизм, неуважительное отношение к научной преемственности. За неготовность к диалогу соционики уже поплатились полным крахом диагностики. Ещё одно такое поражение – и рухнет всё соционическое здание.